Мнение эксперта: Швалб Юрий Михайлович доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедры Национального университета им. Тараса Шевченка глава "Общества независимых экспертов"
Есть только одна форма причинения будущего – это форма цели. Все остальные причины возникают из прошлого и детерминируют жизнь «сейчас» и только цель детерминирует, определяет, задает, конструирует жизнь будущего. Если это происходит, то у человека появляется не только причина почему он делает так или иначе, но и ради чего, зачем он что-то делает. Вот этот переброс от «почему» к «зачем» и «ради чего» и есть принципиальный момент, когда у нас возникает и различный смысл жизни и разный вектор. Ответственность возникает только тогда, когда появляется свобода целеполагания. Человек, который действует только по обстоятельствам, по заданным извне рамкам – ни за что не отвечает. Однако в сферу управления попадает далеко не вся жизнь людей и даже в рамках управления остается свобода невыполнения приказа, с которым ты не согласен. Это известная коллизия. Как бы мы не рассматривали свободу выбора и моральной ответственности перед Богом, людьми или самим собой, но для меня важно, что ответственность возникает только тогда, когда у человека появляется желание и ощущение свободы собственных действий, свободы целеполагания, то есть субъектность. Это является точкой, которая каждый раз отделяет меня самого, как человека, вынужденного поступать по обстоятельствам от меня же, как реальной личности, способной к поступку или субъектному действию. /Юрий ШВАЛБ/ Как выражается целеполагание в политике? Если говорить о политике у нас почему-то сейчас слово политика приклеивается только к органам власти. Можно спокойно говорить о кадровой политике организации или политике отношений с клиентом. В политике есть набор наиболее значимых целей: «Чего я хочу?» И методов или точнее сказать способов действия. Возьмем лозунг «Покупатель всегда прав!» Понятно, что это лозунг, но он фиксирует способ отношения с покупателем. Не поведение покупателя, а способ отношения к покупателю. Это будет политика. То есть политика не обязательно нечто на самых высоких уровнях власти и когда мы начинаем понимать вот это мы начинаем понимать и что такое политика и есть ли она у нас вообще. Как институт – есть, а вот есть ли у нас политика государственной власти – это большой вопрос. Для того, чтобы политика осуществлялась как особый вид действия, которое организует наше взаимодействие с другими. Политика это то, что регулирует взаимодействия и отношения. Политика это то, что регулирует сам характер действия. Политика не задает конкретную цель – она показывает как надо к ней двигаться. Это регуляторный механизм. Целеполагание является базовым психологическим механизмом, который обеспечивает не реактивное существование человека по отношению к конкретным условиям жизни, а обеспечивает ему ориентацию на будущее. Нам достаточно много приходится существовать в реактивном режиме, когда ситуация конкретно складывается таким образом, что на нее нужно реагировать. Именно такое поведение как реакция на условия, ситуацию оно занимает в нашей жизни достаточно много места, если брать по времени по объему нашей жизни, но при этом не занимает существенного места в структуре отношения к жизни. Чем больше мы живем реактивно, тем ниже мы оцениваем уровень нашей жизни. Потому что реактивность это всегда вынужденность. И каждый раз попадая в такую реактивную ситуацию, ситуацию вынужденности человек теряет то, что можно назвать своей собственной субъектностью. Он становится реагирующей машиной. Такая реактивность вызывает чувство неудовлетворенности жизнью в целом. Целополагание единственный психологический механизм, который помогает «выскочить» – противодействовать вот этой реактивности, выйти за эти рамки и начинать строить жизнь независимо от того как ситуация сложилась вчера, сегодня, а в зависимости от того чего я хочу завтра.
Есть ли у нас политика, как институт и как она определяет цели? Как институт – есть, а вот есть ли у нас политика государственной власти – это большой вопрос. Политика это то, что регулирует сам характер действия, организует наши взаимодействия и отношения. Политика не задает конкретную цель – она показывает как надо к ней двигаться. Это регуляторный механизм. Тут и возникает такая странная вещь – пока у нас нет никаких конкретных целей – у нас не может быть никакой политики. Если мы вернемся к субъектам политической деятельности: партиям, общественным организациям, отдельным людям; вот тут у нас грустная картина. Для подавляющего большинства партий не существует политических целей. Все что они делают преследует не политические, а сугубо прагматические цели. Цели есть, но какого рода. Самая большая цель – попасть в парламент. При этом они говорят, что для того, чтобы заботиться о будущем Украины. Но на самом деле их программы совершенно идентичны. Такое впечатление, что они написаны одной группой политтехнологов. Это означает, что у них никаких реальных целей во взаимодействии с народом просто нет. Им все равно, что писать. Они существуют в другой плоскости. Все что не относится к их прагматическим интересам их волнует только с точки зрения финансов, но это не имеет никакого отношения к реальной жизни людей. Люди в этой ситуации становятся объектом, средством, материалом, на который иногда надо обращать внимание, иногда не надо. Ни у одного из наших политиков нет политической идеи, которая могла бы быть выставлена как политическая цель.
Приведите пример реальной политической цели. В Германии и во Франции сегодня стоит вопрос о политике государства по отношению к эмигрантам. «Открывать нам двери или закрывать?» Это реальный вопрос реальной политики, который имеет отношение к каждому французу или немцу. В этой ситуации политик строит политику французов и каждый гражданин решает какую политику лучше избрать, в соответствии с этим он избирает своего политика и партию. У нас до сих пор ни одного вопроса политического не обсуждалось. Политическим вопросом для Украины является, например, вступление в НАТО – вопрос который требует референдума, но ни один политик и не думает строить на этом свою политику. Политика это всегда мое отношение к другим. Они движутся в собственных амбициях и представлениях не формируя при этом политических воззрений населения. Их люди не интересуют. У них есть собственные предпочтения и они считают, что их собственной ориентации достаточно для того, чтобы строить такую политику.
Какой механизм самоопределение народа по отношению к власти? Если говорить о самоопределении человека по отношению к высшим уровням то существуют 3 базовых вектора такого самоопределения – это этническое самоопределение по кровному родству; государственное и культурное. Религиозное самоопределение может быть таким базовым вектором, но может и не быть. Я не ошибусь, если скажу, что процентов восемьдесят населения в религиозном плане не являются самоопределившимися. Для них это чистая формальность, они не принимают на себя никаких обязательств.
Базовое самоопределение народа и самоопределение политиков это взаимосвязанный процесс? Должен быть, но к сожалению мы живем в ситуации, когда эти взаимосвязи разрушены или не сформированы. Если идет процесс разграбления собственности, то ни один нормальный человек не будет себя идентифицировать с таким государством. В том числе и политики. Срабатывает инстинкт самосохранения и возникает такой феномен, который у нас в политической психологии не обсуждается, но который на самом деле является невероятно важным – возникает феномен отчуждения людей от власти и от государства. Мы признаем их существование, но мы отстраняемся. Государство рассматривается как чужое, чуждое нам. Если власть не уважает собственный народ, то народ перестает уважать не только представителей власти, чиновников, но и сам институт власти и само государство. И тогда происходит падение авторитета власти как таковой.
А ведь была идея государственности во время оранжевой революции. Что с ней произошло? Она исчезла, потому что те люди, которые объявили себя как носители этой идеи – оказались несостоятельны. Идею на самом деле выдумать нельзя. Это то, что вырастает в массовом сознании людей, но в массовом сознании она очень плохо представлена и не артикулирована. Хороший политтехнолог ничего не выдумывает – он ищет то, что «прорастает» в массовом сознании и его надо сформулировать. Тогда идея становится лозунгом и за ней могут идти. Способность увидеть идею, за которой пойдут люди и есть целеполагание в политике. Эти идеи могут быть самые разные – от идей высшего уровня до совершенно простых и конкретных идей. К сожалению на сегодня ничего, кроме общих слов. Политика должна быть реальностью. Для людей это должна быть совершенно осознанная и осмысленная реальность соответствующая их представлениям. Идея должна быть понятна людям. Например это политика заботы о людях в социальной сфере. Это может быть политика поддержки малого бизнеса, но это должны быть реальные действия.
А есть такое понятие как этика власти? Некие границы, которые политик не должен переступать? Это вопрос не столько морали, сколько именно целей, которые преследуют политические партии, когда идут к власти. Если Вы возьмете уставные документы любой партии, то цель каждой из них – это попадание во власть. А зачем им эта власть? Что они будут с ней делать? Пока политики рассматривают государство и власть, как возможность реализации своих собственных прагматических и меркантильных целей до тех пор у нас не будет никакой политики. Государство и власть сами по себе субъектами не являются. Это такие организационные уровни, существование которых возможно только потому, что люди их поддерживают. Дальше есть два интересных момента. Государство можно представлять, а можно его персонифицировать. Когда Людовик XIV сказал: «Государство – это я!» Он вбил первый осиновый кол во французскую монархию и создал основания для всех последующих французских революций. Он персонифицировал власть. Большинство политиков у нас считают, что если они власть получили, то они и есть власть. Они персонифицируют власть. На самом деле они должны быть только проводниками власти, идеи государства. А идеи государства – нет. Нет у нас в Украине никакой идеи ни государственной, ни властной, ни гражданской.
Существует ли механизм влияния на власть? Как можно наложить на политиков морально этические рамки? По-видимому нужно говорить о том, что существует только один хорошо отработанный механизм контроля и регуляции управленческих решений на всех уровнях вплоть до высших уровней государственной власти. Это механизм социальной или точнее общественной экспертизы принимаемых решений. Экспертиза позволяет не только определить обоснованность решений, но что самое главное дает возможность выявить и спрогнозировать те побочные последствия осуществляемых управленческих действий. Когда мы принимаем какое либо решение и начинаем его осуществлять – мы ориентируемся в первую очередь на получение прямого, целевого результата и очень редко учитываем побочные следствия или явления, которые вызывают наши действия, опыт показывает , что эти побочные эффекты могут по своему масштабу и силе могут значительно превосходить значимость ожидаемого результата. если эти побочные следствия оказываются позитивными, то они значительно усиливают общую эффективность действия, но чаще всего побочные действия оказываются негативными и в конечном итоге могут свести на нет все наши благие намерения и действия. Крылатая фраза Черномырдина: «Хотели как лучше, а получилось, как всегда!» именно об этом. Социальная экспертиза позволяет выявить потенциальные последствия управленческих решений для самых разных групп населения. Увидеть последствия в объеме. Общественную экспертизу невозможно провести путем прямого опроса людей. Она требует создания специального пространства обсуждения и взаимодействия людей. Организация и проведение общественной экспертизы наверное самый сложный вид анализа и оценки управленческих решений, но наверное и самый эффективный. Сами политики и их предвыборные штабы решают задачу продвижение собственных кандидатов, поэтому им не нужна экспертиза. их критерии оценки очень просты – количество голосов, которые они получают. Поэтому нужна третья сила, которая выступила бы заказчиком на экспертизу. Найдется ли такая сила – и будет показателем политической зрелости нашего общества. Для того, чтобы поставить рамки своим политикам Франции понадобилось 3 революции. Штатам – кровопролитная гражданская война. Германии – поражение в двух мировых войнах. Есть государства более благоприятные в этом смысле такие как Швеция. У нас первым серьезным звоночком была оранжевая революция. Когда люди сказала: «Нет, ребята, нам не нравится то, что вы делаете и мы долго это терпеть не будем!» То что сейчас пошел резкий откат снижения рейтинга всех политических сил – это второй звонок. На досрочных выборах часть людей по привычке пойдут на выборные участки, кого-то все таки выбирать, а еще пару раз и не пойдут, а будет протестное голосование – вычеркнуть всех. В этой ситуации самый логичный ход – пойти и вычеркнуть всех. Обязательно наступит момент, когда прозвучит третий звоночек и люди просто не пойдут голосовать, а четвертого можно и не дождаться. Потому что тогда Украина станет перед реальным фактом исчезновения ее как государства. Подобное произошло в 1991 году, когда остались на своих местах милиция, армия, КГБ, остались законы и органы власти, а власть из их кабинетов ушла. Сегодня логика развития событий действительно такова. Наша власть реально делает все, чтобы Украина как государство перестала существовать. Высшие уровни государства не лозунгами, а действиями своими реально разрушают Украину. Сейчас они закрутили механизм отчуждения людей не только от политики, но и от государства и власти. А это ситуация представляет опасность для самого существования Украины, как государства. У политиков в руках есть мощный инструмент продвижения идей, но сама идея формулируется в недрах культуры. Если есть идея государственная и если под нее вырабатывается соответствующая политика, построенная на одном из векторов самоидентификации человека тогда это становится мощным инструментом влияния, инструментом власти.
Категория: Журналистика | Добавил: galat (28.04.2008)
| Автор: Елена Галат
